Отношение советских к организации "Народная воля" в советское время претерпевало разные изменения. Сразу после революции оно было однозначно позитивным - знаменитый ленинский план монументальной пропаганды, то есть установление памятников революционерам-предшественникам, включал в себя и памятники народовольцам - Перовской, Желябову, Кибальчичу.
В 1933 году за подписью Молотова Совнарком принял постановление:
«Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановляет: Увеличить размер персональной пенсии участникам террористического акта 1 марта 1881 года: Вере Николаевне Фигнер, Анне Васильевне Якимовой-Диковской, Михаилу Фёдоровичу Фроленко, Анне Павловне Прибылёвой-Корба и Фани Абрамовне Морейнис-Муратовой — до 400 рублей в месяц с 1 января 1933 года. 8 февраля 1933 года, Москва, Кремль».
Однако позже произошло изменение.
Историк Ольга Шемякина пишет:
"В июне 1935 г. ЦК ВКП (б) выпустил постановление «О пропагандистской работе в ближайшее время», в котором содержался призыв «разъяснить, что марксизм у нас вырос и окреп в борьбе с народничеством (народовольчество и т.п.) как злейшим врагом». Новая, однозначно негативная, оценка народничества получила свое оформление в книге Ем. Ярославского «Разгром народничества марксизмом» (1939). В ней народничество было представлено как чисто интеллигентское движение, не имеющее какой-либо социальной базы, «беспочвенное» и «бесплотное», опирающееся исключительно на свою теорию «героев и толпы». Среди причин такого резкого поворота чаще всего называют убийство С.М. Кирова в декабре 1934 г., которое могло осознаваться как прямой аналог террористической деятельности народовольцев. Кроме того, в этот период на смену революционному утопизму 1920-х годов приходит патриотическая и государственническая сталинская идеология, в которой героям революционного народничества уже не было места".
Тем не менее народоволец-террорист Николай Александрович Морозов и после пользовался почетом и уважением в СССР.
Любопытно, что уже в 60-е годы за народовольцев топили советские либералы, например писатели Юрий Трифонов и Юрий Давыдов (последний, кстати, единственный из подписантов позорного письма 42-х в 1993 году, который публично раскаялся в сделанном). Даже у Войновича был комплиментарный роман о Вере Фигнер.
Их, очевидно, в народовольцах привлекало противостояние небольшой группы людей Системе.