"Собственно теория Маркса, как это ни трудно доказывать при современном господстве в России антимарксизма, была одной из передовых для своего времени научных теорий. И закономерно, что к ней потянулись такие выдающиеся историки дореволюционной России, как П.Б. Струве или С.Н. Булгаков, а в советское время А.Е. Пресняков и Р.Ю. Виппер. Закономерным по чисто внутренним мотивам было возникновение того, что получило название “академического марксизма”. До самого конца 60-х годов XX в. до общего кризиса “великих метанарративов” (Ж.-Ф. Лиотар) марксизм не терял своей привлекательности как научное объяснение исторических процессов ни на Западе (“неомарксизм”, “марксистский структурализм”, “фрейдо-марксизм” и др.), ни тем более в СССР (публикация ранних текстов и рукописей 50-х годов, вошедших в ставший знаменитым среди представителей “творческого марксизма” 46 том собрания сочинений).
Соблюдая марксистский канон и преодолевая ограниченность его идеократической разновидности, советские историки создавали классические труды, обогащавшие мировую науку. Впечатляющий пример - книга Б.Ф. Поршнева (Поршнев Б.Ф. Народные восстания во Франции перед Фрондой (1643-1648). М.; Л., 1948.). Увидевшая свет в один из мрачных периодов советской истории, удостоенная Сталинской премии (1950 г.), этот образец строгого и последовательного применения классового анализа после публикации на немецком, а затем французском языке вызвал широкий резонанс в научных кругах Запада, сделался историографической классикой франковедения, истории социальных движений и политических процессов XVII в."
Оставляю на совести Гордона идею про кризис метанарративов. С метанарративами, вполне возможно, и кризис, а вот разделение общества на эксплуататоров и эксплуатируемых никто не отменял.